Я-РОСС. Том 2 [СИ] - Клим Ветров

Женщина закричала вновь, снова затрещала материя, и младший Валиев своим противным голоском пропищал что-то гадостное.

Я же, выслушивая весь этот концерт, лихорадочно размышлял как поступить. Понятно что нужно что-то делать, но справлюсь ли? Если младшего в расчёт можно не брать, то вот его папашу игнорировать уже не получится. Очень серьёзный противник, и в прямом столкновении я ему явно не соперник. Единственное что я мог ему противопоставить — внезапность и прорву энергии.

Пока я думал, женщина закричала снова, а Валиев старший задал тот же вопрос и получил такой же ответ.

— Ну что ж, тогда тебе придется посмотреть как Афоня употребит старшенькую, и если до тебя так ничего и не дойдёт, займётся младшенькой…

Уже не скрываясь, я активировал сразу две защитных руны, — одну непосредственно перед собой, а вторую так чтобы прикрыть кого-нибудь ещё, и направил почти без контроля энергию из камней в трость, очень надеясь что она выдержит такое над собой надругательство.

Глава 12

Что бы я не думал про мелкого Валиева, а реакция у него оказалась лучше чем у папашки. Вспышка — и я едва успел поставить второй щит перед привязанным к стулу Алексеем.

Зато мой удар тростью — а выглядел он как выстрел из пушки, принял на себя старший.

— Я их держу! Они оба здесь! Навали-и-и-сь! — что есть мочи заорал я, надеясь что Валиевы поведутся на этот заезженный приём, и выпустил ещё одну струю пламени прямо им под ноги. Ущерба не нанёс, зато поджёг деревянный пол и задымил помещение.

— Сюда! Сюда бегом! Они здесь! — продолжая надрываться, я схватил табурет, и бросил его в окно — дышать было нечем.

— А-а-а! — закричала женщина, тут же что-то хлопнуло, и меня сильно ударило в бок. Это «проснулся» рыжий садист, оторвавшись от полуголой девицы, он одной рукой придерживал штаны, а в другой сжимал короткий клинок, которым и пытался меня проткнуть.

Бить его огнём я не мог, был шанс подпалить даму, достать катану не успевал, и единственное что придумал, применить сонную руну.

Естественно, энергию не дозировал, влил сколько влезло, поэтому срубило рыжего раз и навсегда, уснул он так крепко, что за секунду усох, превращаясь в мумию. Как так вышло, подумать я не успел, в щит ударили сразу две молнии, и тут же прилетело что-то водяное. Треск, шипение испаряющейся воды, дым смешался с паром — видимость вообще нулевая, но я точно знал что все «наши» у меня за спиной, и не задумываясь, ещё раз разрядил трость прямо перед собой. Попал, или нет, не ясно, только грохнуло так сильно, что у меня зазвенело в ушах.

«Но, видимо не попал» — успел я подумать, когда в раздувшийся от обилия энергии щит, влетело что-то совсем мощное. Потом ещё и ещё. — Вот что значит недооценивать противника! Защита хоть и работала как надо, но с каждым новым ударом запасы маны существенно снижались, и если ничего не предпринять, нас просто зажарят как баранов.

Предпринять… Вот только что? Это хорошо когда есть время хоть на какое-то обдумывание, а у меня не то что обдумать, я вздохнуть-то как следует не мог. Напряжение было настолько сильным, что казалось еще чуть чуть, и я просто взорвусь.

Я только потом осознал что в спешке принял единственное правильное решение, а именно закачал всё что можно в оба щита — так что раздувшись, они превратились в сферу, а всю остальную энергию просто выплеснул наружу, не особо задумываясь о последствиях.

А последствия не заставили себя ждать. Рвануло так, что задрожала земля, а когда чуть поуспокоилось и улеглась пыль, оказалось что всё что осталось от терема — наш угол и непонятно на чём держащийся кусок крыши.

И никого вокруг. Только дымящиеся обломки.

— Фто это быво?.. — Алексей сидел за моей спиной и растеряно оглядывался вокруг. Весь в кровоподтёках, беззубый, с опалёнными волосами, он совсем не походил на себя прежнего, и если бы не голос, узнать его было бы крайне сложно.

— Сам не понял… — развёл я руками. И я действительно не понимал. Неужели это на самом деле сделал я?

А тем временем вокруг собиралась толпа.

— Оденься. — сняв свой подгоревший картуз, я передал его девушке. От платья у неё остался ворот, половина рукава и кусочек подола которым она сейчас старательно прикрывалась. Не знаю успел ли насильник сделать что-нибудь, но видок у спасённой мной дамы был не очень презентабельный.

Девочка же наоборот, несмотря на свой возраст — а на вид ей было не больше десяти лет, держалась молодцом и смотрела на окружающее совершенно без страха.

— Как тебя зовут? — спросил я чтобы хоть как-то разрядить обстановку. По идее, нам бы сбежать куда-нибудь, но честно сказать, даже подняться на ноги представлялось большой проблемой. Да и вообще, состояние, прямо скажем, не очень. Такое ощущение что на мне слоны потоптались, всё болит, перед глазами какие-то пятна, кружится голова, тошнит и клонит в сон.

Но главное что мы живы, на что пару минут назад я уже и надеяться не мог. А вот с Валиевыми непонятно. Выжить в таком взрыве сложновато, но надеяться на то что они оба погибли, раньше времени не стоит. Всё же они не простые смертные, и вполне могли защитить себя. Как говорится — говно не тонет.

— Дорогу! Дорогу! — закричал кто-то, разгоняя собравшуюся толпу.

С трудом сфокусировавшись, я смог разглядеть нескольких всадников и понять что все они в доспехах. Свои или чужие — не ясно. Поэтому собрав всё что смог, все остатки, я попытался «заправить» трость, но видимо перестарался, и вырубился.

Очнулся здесь же, но уже лежащим на чём-то ровном и достаточно мягком.

— Спи. — сказал кто-то мне прямо в ухо, и не успев даже удивиться, я уснул.

Сколько спал, не знаю. Но проснулся уже куда в более вменяемом состоянии. Голова всё ещё болела, ныла спина, но в общем, жить было можно.

Полежал чуть-чуть, огляделся. Небольшая, богато обставленная комната: Немногочисленная, но солидная мебель, на окне тяжелые, тёмно-синие шторы, под потолком хрустальная люстра с несколькими светильниками, на стенах картины, а рядом с диваном на котором я лежал, дубовый стол с кривыми ножками.

Решил вставать, хотя и побаивался принимать вертикальное положение. А ну как не получится? Мало ли, столько всего произошло.

Но у меня получилось. С трудом, но всё-таки получилось.

Встал, осмотрелся. В комнате никого не было, но почти сразу в дверь тихонько постучали и она приоткрылась. На пороге стоял пожилой мужчина.

— Можно? — спросил он.

Я кивнул.

— Как вы себя чувствуете? — окинув меня изучающим взглядом, мужчина приблизился, и поставив на стол большой черный саквояж который держал в руке, раскрыл его.

— Спасибо, терпимо. — ответил я.

— Меня зовут Николай Петрович Игницкий, я личный лекарь семьи Шереметьевых. — представился он, внимательно наблюдая за моей реакцией.

— Вам же нужна помощь?

Честно сказать, чувствовал я себя посредственно, но не настолько чтобы прибегать к услугам чужих лекарей. О чём и сообщил многоуважаемому доктору.

— И всё же позвольте вас осмотреть… — невзирая на отказ, лекарь выкладывал на стол какие-то баночки и всякие медицинские приспособы.

— Я бы не настаивал, но поймите, у меня приказ Ивана Георгиевича, он очень ясно дал понять что здоровье спасителя его дочерей и племянника должно быть в норме, а какая уж тут норма, если на вас «лица нет?».

— Долго это? — обреченно поинтересовался я.

— Нисколько. Всего пара манипуляций.

С этими словами он подошёл ко мне, приложил руку ко лбу, оттянул веко, внимательно посмотрел, предложил сесть и дождавшись когда я усядусь, непонятно откуда появившимися ножницами, срезал пучок волос.

— Подпалились. — объяснил он.

— Голова не кружится?

— Почти нет.

— Слабость? Тошнота?

— И того и другого помаленьку.

— Что вы видите? — раскрыв ладонь, он зажёг на ней небольшой огненный шарик.

— Огонь. — ответил я, не совсем понимая для чего всё это.

— Хорошо. — лекарь потушил огонёк и порывшись в саквояже, достал бутылёк с какой-то жидкостью.

— Это ваше лекарство, — посмотрел он мне прямо в глаза. — Принимать трижды в день по чайной ложке. Снимает тошноту, головокружение и вообще оказывает общеукрепляющее действие.

— Понял. А где моя одежда? — сидя в исподнем, я нигде не наблюдал ни кольчуги, ни штанов, ни вообще ничего своего. Отдельную тревогу вызывало отсутствие камней, но я надеялся что Шереметьевы не позарятся на чужое.

— Все ваши вещи вот в этом шкафу, — ответил доктор, — за исключением тех что пришли